Милая Ритуля! Поздравляю тебя с днюхой! Желаю от всего сердца тебе много-много удачи, сумасшедших, радостных улыбок фортуны - даже там, где не ждали! - и пусть все твои замыслы и начинания в этом году воплотятся! Света и Огня, друзей и любви, полета и вдохновения! Мы с тобою знакомы по интернету уже давно - и я не забуду то чувство романтики, искренности и чистой радости, которое у меня возникало порой от прочтения твоего творчества. Не забывай Путь барда! А ещё - когда я вижу картинку с пираткой, то всегда первой вспоминаю тебя - так уж вышло )))) Счастья тебе, дорогая!
Милая Ириша! Поздравляю тебя с Днем Рождения! Пусть счастливым будет для тебя этот год и эта весна, пусть разрешатся проблемы, исполнятся желания! Для тебя - самые трогательные лесные цветы! и не только от меня )))А ещё дарит тебе цветы Дженсен и хочет нарвать на лугу Джаред )))
Роюсь тут в инете в поисках материала и деталей быта. Нашла совершеннейшую прелесть! Оказывается, есть где-то Дорога троллей , соответственно, и магазины для троллей!
Поздравляю с Днем Рождения милую, искреннюю, порывистую и горячую девушку, барда и художника, отчаянную рыжую Лиску! Будь счастлива, дорогая! Волшебной тебе весны, удачи во всем!
Вы можете представить себе интерьер, в котором Святая Инквизиция совершенно законными на то время методами добывала признательные показания из ведьм и колдунов? Если не можете, то лучше и не надо. Нервы – они никогда не из стали. Скорее, из непрочной резины.
Так вот, однажды, в застенках, таких мрачных, что вы этого даже и представить себе не можете, у монаха-доминиканца Жуана был самый обычный рабочий день. читать дальшеРутина. Расколоть ведьму. Нечестивая баба была уложена на дыбу, и верный слуга Господа аккуратно раскладывал перед ней свой инвентарь – колюще-режущие, щиплюще-откусывающие и прижигающие предметы в ассортименте. Сплошные «ж» и «щ». Многим его клиентам хватало одного взгляда на эти орудия труда, и признательные показания начинали литься сплошным потоком. Иногда нечестивцев приходилось останавливать: ну-ну, дитя сатаны, не наговаривай уж на себя лишнего-то. Потому что монах-доминиканец – он тоже человек, хочет посидеть в холодке под деревом с кружечкой винца. А если весь день слушать о бесчисленных договорах с дьяволом, похищении молока у соседских коров, тайном поклонении пням в лесу и прочей ерунде – то не только на винцо, на обед времени не хватит. А так и желудок посадить недолго.
По идее, в допросе должен был участвовать секретарь и двое свидетелей, готовых подтвердить, что обвиняемый действительно сознался в приписываемых ему преступлениях. Но вы же сами понимаете, нехватка кадров. Свидетелей на все допросы не хватало. А секретарь… Этот пьяница с утра заливал шары так, что не мог удержать в руках перо, а в ходе допроса то и дело норовил отхлебнуть из чернильницы. Отец Жуан, задолбавшись отчитываться перед начальством за испорченные перья и чернила, плюнул на секретаря (буквально, слюной, пока тот был в отрубе) и начал вести протоколы сам. Вот почему святому отцу не хотелось, чтобы его клиенты наговаривали лишнего. А тут еще эта ведьма…
Судя по ее реакции, допрос ожидался сложный. На разложенные перед ней металлические предметы она взирала без малейшего ужаса, скорее, с любопытством естествоиспытателя. Была в запасе отца Жуана еще одна уловка – подробно рассказать о функциях и воздействии на живой организм каждого инструмента в отдельности, с точным описанием болевых ощущений по шкале от одного до десяти. Обычно в его рассказах фигурировали цифры от пятнадцати до ста. Но едва ли это произведет впечатление на нечестивую особу. Эта явно не из пугливых. Виданное ли дело – живет одна, ночами шляется по лесу, собирает травы. Поговаривают, ее настоями и припарками вся деревня этой зимой исцелилась от эпидемии. Тут даже признание – чистая формальность, и так же ясно: ведьма сама наслала чуму на деревню, чтобы исцелением отвратить своих земляков от Христа. А то, что соседние пять деревень и половину близлежащего города выкосило подчистую, только усугубляет ее вину. Однако такую поди еще расколи.
Пора было начинать. Монах надвинул на голову капюшон и начал нараспев грозно-заунывным голосом, как будто читал молитву:
- Признаешь ли ты, Мария, что вступила на тропу ереси?
- Ты вчера лишнего перебрал что ли, святой отец? – сердито спросила жертва. Голос у нее был хрипловатый, слегка простуженный после ночи, проведенной в сыром тюремном подвале.
- Как смеешь ты, дитя сатаны, дерзить мне? – а он еще надеялся обойтись без насилия! В гневе отец Жуан схватился за щипцы.
- Не в обиду, святой отец, будь сказано, но перегаром же от тебя несет безбожно. Спорим, голова у тебя, как колокол – чугунная, и гудит в ней.
- Так это твои ведьмовские чары? – сужая от злости глаза и кривя тонкий рот, прошипел отец Жуан.
- Это чары того вина, которого ты вчера перепил. Но я тебе вот что скажу: поди съешь пару апельсинов, да выпей чуточку вина, разведенного водой. А как малость полегчает, съешь яичницу с салом.
- Ты мне тут зубы не заговаривай, нечистое отродье. Свидетели видели, как ты ночью ходишь одна по лесу.
- Тоже мне, преступление. Днем-то они сами мне проходу не дают. Только в лес войдешь, начинается: а зачем тебе эта травка, она же ядовитая, а на что тебе этот гриб, ты что, поубивать нас собралась? Поди еще объясни каждому, что травку надо выварить сутки на медленном огне, а гриб мне не в еду, а от мух. Вот и хожу ночью. Кто донес-то на меня?
- Благочестивая Миранда исполнила свой священный долг перед Господом нашим и сообщила священнику на исповеди о твоих злодеяниях.
- Недалекого она ума девица. Пусть теперь к священнику и бегает со своими бедами: ой, Мария, теленок подыхает, ой, Мария, младшего сынишку понос пробрал, ой, Мария, муж меня колотит мало не до смерти!
- И что это за ведьмин камень, который ты дала Миранде? Дьявольский оберег, не дающий мужу учить жену по своему усмотрению?
- Да обычный голыш, нашла на реке. Миранда, она ведь недалекого ума, я тебе говорила, но норов у нее – как у дикой кобылы. Муж ей слово, она ему два – да еще таких, какие я при тебе, святой отец, повторить не решусь. Вот я и велела ей сунуть камень под язык и держать там крепко, пока муж не закончит говорить. А с камнем во рту не больно-то поспоришь! А когда жена мужу не перечит, чего ему драться-то. Мигель парень неплохой, только вспыльчивый.
- Кто научил тебя этой дьявольской премудрости? Не иначе, сам враг рода человеческого?! И вообще, - отец Жуан вспомнил главный довод обвинения, - не заговаривай мне зубы всякой ерундой. Тебя обвиняют в наслании порчи на всю округу и в том, что ты заключила договор с дьяволом, чтобы исцелить жителей своей деревни и отвратить их от лика Христова.
- Тогда почему я вылечила только одну деревню, а не всех? Будь у меня дьявольская сила, я бы всю страну исцелила, разве нет?
- Сила дьявола не безгранична! – громогласно возопил монах, - Господь не допускает, чтобы нечистый победил на земле!
- Так-так-так, погоди, так это Господь поубивал народ в округе? Как ты, святой отец, можешь говорить такое? Меня бы за эти слова уже сожгли на костре! – она приподнялась на дыбе, насколько позволяли кожаные ремни, и уставилась на доминиканца своими темными глазами.
«Вот оно, лицо дьявола», - подумал отец Жуан и схватился за щипцы, - «ничего, сатанинское отродье, посмотрим, как ты запоешь, когда я отщипну тебе пару пальцев на ногах».
Ведьма упрямо и зло смотрела на отца Жуана, явно готовая умереть в муках, не признавая своей вины. Казалось, в воздухе вот-вот сверкнет электрическая дуга. Впрочем, электричества тогда еще не изобрели, поэтому никакой дуги не вышло. Вместо этого раздался противный скрип открываемой двери и потянуло сквозняком. Отец Жуан обернулся. На пороге стоял огромный кот. Густая длинная шерсть делала его похожим на шар, на черном меху выделялись белые усы и тонкая полоска на груди, зеленые глаза были широко открыты, привыкая к полумраку.
- О-о, Сильвестр, как ты попал сюда? – Мария вывернулась так сильно, что ремни впились в кожу, и с обожанием посмотрела на любимца.
- Он – еще одно доказательство твоей вины! – провозгласил отец Жуан. Доказательство вины потерлось левой щекой о дверной косяк и вошло в камеру пыток, высоко задрав хвост.
- Ты посмотри, какой он красавец! А ведь мельник собирался его утопить, новорожденного. А все из-за цвета. Мол, черные кошки – это не к добру.
Сильвестр подошел к монаху и старательно, всем телом от щеки до хвоста потерся о его рясу. После чего упал на бок и игриво задрал вверх переднюю лапу с выпущенными когтями. Жуан забыл, что собирался сказать что-то о дьяволе, его слугах и роли черной кошки во всем этом безбожии.
- У меня в детстве тоже был такой кот, только рыжий, - умильно пробормотал он, присаживаясь на корточки и осторожно трогая указательным пальцем сильвестрову лапу. Кот предупредительно втянул когти и легонько ударил Жуана лапой по пальцу. Мария улыбнулась:
- Он у меня воспитанный, никогда человека не поцарапает. А мышей ловит – я только диву даюсь. Кто ж о нем позаботится-то, когда меня не станет? Еще убьют бедняжку, не приведи Господь!
Кот в притворной ярости осторожно кусал Жуана за руку, распушив усы и взметая хвостом пыль. Жуан начисто забыл о существовании ведьмы, отдавшись детским воспоминаниям:
- Мы вот так же с Амарело играли. А еще он ловил веточку, а я от него убегал.
- Сильвестр тоже любит эту игру.
- А ночью он спал у меня в ногах. Мама ругала, когда видела, что я беру кота в постель, так я его укрывал одеялом, чтобы не видно было.
- Сильвестр любит спать у головы, рядом с подушкой. Но знаешь, утром, если очень голодный или выйти ему надо, может тебя лапой за нос потрогать. Но без когтей, с этим у нас было твердо.
- Амарело тоже… - начал было Жуан и замолк, окутанный воспоминаниями. Капюшон сполз, и Мария увидела, как по щеке инквизитора сползает сентиментальная слеза.
- Послушай, - спросила ведьма, - а может, ты взял бы Сильвестра к себе? Как у вас с этим? Он у меня немного избалованный, и сметаной, и свининкой его подкармливала, но если что – он и на мышах с водой проживет.
Отец Жуан покачал головой. Черный кот в монастыре? Едва ли такое прокатит. Сильвестр, тем временем, наигрался, сел поближе к очагу и принялся старательно вылизывать заднюю лапу.
- Знаешь, - призналась ведьма, - мне кажется, что когда кошка вот так вылизывает свои лапки, все войны и распри вокруг должны утихать.
Монах-доминиканец подошел к дыбе и решительно принялся развязывать кожаные ремни. Сдернул Марию с дощатого помоста и поставил на ноги. Потом порылся на столе с инструментами и взял чистую рясу, которая лежала там на случай, если клиент в ходе дознания испортит своей дьявольской кровью облачение дознавателя. Нахлобучив чистую рясу на ведьму, начал инструктаж:
- Сейчас выходишь за дверь – и сразу направо. Доходишь до поворота, там ступеньки. Поднимаешься на семь ступенек наверх, выше не надо. Входишь в маленькую дверку, потом по коридору до конца, там выход на задний двор. Рабочие не обратят на тебя внимания. Выходишь за ворота, через поле в лес. Все. И больше не вставай на пути Святой Инквизиции.
- А как же он? – Мария кивнула на Сильвестра, который закончил омовение задней лапы и принялся самозабвенно облизывать переднюю. Он то останавливался, прикидывая, достаточно ли, то с удвоенной страстью возвращался к этому занятию.
- Не волнуйся о нас, с Божьей помощью мы выкрутимся, - ответил Жуан, хотя ведьма интересовалась только котом. Вытолкав фигуру в балахоне за дверь, святой отец достал четки и, не отводя глаз от Сильвестра, принялся механически читать молитву. Кот немного потоптался на месте вокруг своей оси и уснул, свернувшись в плотный меховой шар.
- Ведьма сбежала, окутав тебя колдовскими чарами? Это неслыханно! – начальство, как ему и положено, было в гневе. И немного в страхе, потому что на носу очередная внеплановая проверка, а тут такое ЧП.
- Она просто растворилась в воздухе, - сокрушался Жуан, не вставая с колен. За прошедшее утро они порядком затекли, но святой отец справедливо рассудил, что чем ниже голова, тем сложнее ее отрубить, поэтому он для пущей безопасности время от времени отбивал земные полоны, - сквозь запертую дверь прошел ее черный кот. Стоило ему взглянуть на меня, как я окаменел. И только и мог, что молиться про себя. А кот велел секретарю Доминику отвязать ведьму, и все втроем они испарились!
Пьяницу-Доминика нашли быстро – он спал в своей келье, обняв пустой винный кувшин. И если его судьба была решена, что делать с отцом Жуаном, настоятель не представлял. Казнить до прибытия начальства? Или ждать, пока святейшая инспекция сама разберется? Настоятель отдал бы левый мизинец за то, чтобы замять дело. И отец Жуан пришел ему на помощь:
- Прошу, дозволь мне искупить свою вину. Коли слуга дьявола так легко проник сюда, значит, недостаточно крепок я был в молитве. Позволь мне удалиться в дальнюю пустынь, постом, молитвой и покаянием заслужить милость Господню.
Немногим позже отец Жуан вышел за ворота монастыря и бодрым шагом направился через поля на восток. За плечом его болтался туго набитый мешок. Молоденькому послушнику, стоявшему без дела у ворот, солнце светило прямо в глаза, из-за чего, должно быть, и показалось, будто мешок шевелится. Когда фигурка святого отца стала совсем маленькой и почти затерялась на фоне полей, из мешка высунулась лапа и вонзила в жуанову спину пять острых когтей. Монах поежился и обратился к мешку:
- Да погоди ты, сейчас до леса дойдем, возьму тебя на ручки. Не царапайся, проказник, вон, молитвенник из-за тебя пришлось оставить. А какой я монах без молитвенника? Хотя ты еще ничего, терпеливый. А вот Амарело – тот был с норовом! Помню, посадил я его как-то в бочку…
P.S. Прелесть какая! Правда, многие быть может скажут, что "тема пыток не раскрыта", но в этом-то и смак! Инквизиция - а тут такой позитив! Да здравствуют наши хвостатые друзья!
А сегодня Бельтайн, между прочим! С чем я вас всех и поздравляю!
В Галлии и Ирландии год делился на две половины: зиму и лето. Зима начиналась с Самайном (1 ноября), а вторым по значимости праздником был Бельтайн, или Кетшамайн (1 мая) - с этого дня отсчитывалась летняя половина года. Важным его элементом, как и на празднике Самайн, считался ритуал разжигания костров. Животных проводили через клубы дыма с тем, чтобы защитить их в предстоящем полугодии. Бельтайн - это время, когда потусторонний мир вступает в контакт с миром человеческим, через знамения, волшебные видения. Древний кельтский праздник... Это Ночь Костров или Майский День, в который выбирали Майскую Королеву или Королеву Бельтайна. Это должна быть самая прекрасная девственница. Ее наряжали в зеленые одежды (другим зеленый цвет в этот день надевать было нельзя, позволяется только завязывать или вплетать в волосы зеленые ленточки) и пели ей хвалебные песни. На праздновании Бельтайна Зеленая Королева - олицетворение Богини в ее самой прекрасной ипостаси созревшей для любви юности. А среди юношей выбирали самого храброго - Майского Короля. Он олицетворял Молодого Бога, надевал зеленые доспехи и вел свое веселое воинство на войну против холодов и скуки. Майский Король символизирует мужскую силу и плодородие сил природы. В этот день люди посыпают пороги домов и подоконники лепестками примулы или украшают их зелеными ветками, для того, чтобы волшебный народец не думал проникнуть в жилища людей, пока те празднуют. Все это должно быть срезано без помощи стали, чтобы только отстранить фей, а не оскорбить их. (Они не терпят стали и железа). Никто в этот день не должен срезать и рвать боярышник, потому как это принесет беду и любовную неудачу. После разжигания костров обычно готовили трапезу… Замешивали лепешку из овса, которая поджаривалась на горячих углях, и называлась " первомайская лепешка" ("am bonnach beal-teine''. После выпекания ее можно было класть только на ладонь, но ни в коем случае не на стол или на тарелку. Пирог нельзя было выпускать из рук, кроме как для выпекания. Если его положить в другое место, то он будет просто обыкновенной лепешкой.читать дальше (ох, что-то мне это сильно напоминает лепешку у горцев в "Деревянном мече" Элеоноры Раткевич!) Разделяли лепешку на столько частей, сколько можно. Одну из таких частей размалевывали углем, пока она не становилась совершенно черной. Эта часть называлась Cai1leach beal-teine - "первомайская старуха". Каждый из присутствующих вслепую выбирал себе долю. Кто вытягивал черный кусок, считался "посвященным" и он должен был быть принесен в жертву… Разыгрывалось целое представление: одна сторона бросала в огонь того человека, которому выпал этот незавидный жребий, но благодаря вмешательству другой стороны он оказывался спасен… Считалось, что год будет плодородным, если жертвоприношение будет осуществлено, хотя теперь "посвященного" просто заставляют прыгать 3 раза через пламя.
Сегодня принюхалась к вечернему воздуху на улице и поняла, что мне он напоминает сильнее всего! Тот запах, который слышишь, наклонившись над большим аквариумом. Ну где же просто солнышко и тепло? Сырость надоела.
Вчера я подумала, что напоминаю сама себе альпиниста, взошедшего наконец на гору и почувствовавшего, что на спуск уже нету ни сил, ни даже желания. Я так ждала весны! И теперь, когда она таки пришла, чувствую какую-то обессиленную, равнодушную опустошенность... Ни путных мыслей. Ни желаний. Ни энергии - никакой. Витаминов попить, что ли.
Серость. Сырость. Грязь. Зябко. Привычная, глубинная, прижимающая к земле усталость... Но над всем этим - такая звонкая, старательная, светлая песня синички!
А вы знаете - она всё-таки будет! Будет! Будет! Теперь я это, наконец, вижу... И пусть высятся несокрушимыми фортами снежные стены и сугробы - наши неугомонные дворники нет-нет да разрушат стену, и тает, оно всё-таки тает... читать дальше
А деревья ожили и стали дышать, и вокруг них оттаяли круги!
И небо - оно весеннее. Оно голубое, и его сразу становится так много! Так много голубого неба!
Это, наверное, потому, что оно не только наверху... Оно - ещё и в лужах. Столько луж, и в каждой - голубое весеннее небо!